Почему в кризис покупают помаду и не покупают трусы

О состоянии экономики обычно судят по ВВП, инфляции или средней зарплате. Но есть и другой, неофициальный взгляд — через повседневные вещи, еду и привычки людей. Полушутя-полусерьезно экономисты по всему миру придумывают так называемые «народные» индексы, которые помогают уловить экономические настроения.

Такие показатели не заменяют официальную статистику и не предназначены для серьезных выводов. Их создавали скорее для иллюстрации сложных процессов — чтобы экономика переставала быть скучной и абстрактной. Но порой такими инструментами начинают оперировать и в строгих кабинетах.

От бигмака к борщу

Первым стал индекс Big Mac, предложенный журналом The Economist. Он сравнивает стоимость гамбургера McDonald’s в разных странах и используется для оценки покупательной способности валют. Долгое время это был удобный ориентир: одинаковый продукт, похожий состав и глобальное присутствие.

Однако со временем бигмак перестал быть универсальным ориентиром для постсоветского пространства. Поэтому появились более «домашние» версии индексов — привязанные к местной кухне и потребительским привычкам.

В Беларуси чаще всего упоминают индекс борща, основанный на стоимости классического набора ингредиентов, и индекс чарки-шкварки — цены на 100 граммов водки и 100 граммов свинины. Эти показатели используют как наглядный способ отследить рост цен на востребованные продукты.

В преддверии Нового года традиционно вспоминают и индекс оливье, популярный также в России. Там же используют индекс шаурмы как показатель доступности массового фастфуда, а также «Бутербродекс» — стоимость завтрака из хлеба, масла, сыра, ветчины, кофе и сахара.

 Поход за продуктами Кевина Маккалистера в фильме «Один дома» — также является историей с корзиной и фактически стала ещё одним таким «индексом» — наглядным и понятным даже тем, кто далёк от статистики.

Не только еда

Народная экономическая фантазия давно вышла за пределы кухни. В мире существует множество необычных индексов, основанных на поведении людей в кризис.

Так, индекс губной помады предполагает рост продаж недорогой косметики в сложные времена, когда люди отказываются от крупных покупок, но хотят порадовать себя мелочами.

Индекс прически связывает длину волос с экономикой: в одних странах в кризис женщины отращивают волосы, чтобы реже ходить к парикмахеру, в других — наоборот, укорачивают, экономя на уходе.

Бывший глава ФРС США Алан Гринспен обращал внимание на индекс мужского нижнего белья: падение продаж трусов, по его мнению, сигнализирует о том, что население начало экономить буквально на всем.

Существует и индекс длины юбки, согласно которому в периоды экономического подъема юбки становятся короче, а в кризис — длиннее. Теория старая и спорная, но до сих пор регулярно всплывает в обсуждениях.

Более мрачный пример — индекс невостребованных покойников, используемый в США. Он отражает рост числа случаев, когда родственники не могут оплатить похороны из-за тяжелого финансового положения.

Есть и условно позитивные наблюдения: индекс крепкой семьи предполагает снижение числа разводов в кризис, а индекс попкорна показывает рост посещаемости кинотеатров как самого доступного способа отвлечься от проблем.

Экономика глазами людей

Все эти индексы — большей частью неофициальные и условные. Но именно через них хорошо видно, как инфляция и кризисы проявляются в повседневной жизни. Они не про цифры, а про привычки, страхи и способы адаптации людей к меняющейся реальности.

Иногда борщ, помада или длина юбки могут рассказать об экономике больше, чем сухая статистика.